«Il était quatre heures du matin
J'étais seule et j'avais besoin
De parler à quelqu'un
Il m'a dit : "Viens prendre un café"
On s'est raconté nos vies
On a ri on a pleuré»,
В общем, примерно так все и было. Только на кофе меня, разумеется, никто не приглашал.
Скорее, отработал затертый опус псевдо-хиппарей:
Моя судьба так хороша
Ношу я старые клеша, -
(дальше там вообще какой-то бред), короче:
Что значит жизнь? ЖИТЬ!
Вчера мне казалось, что если хоть кто-нибудь не ответит на излияния, раскиданные мною по чужим дневникам (закон избирательного притяжения: стоило публично пожаловаться, что читать нечего, и сразу стали попадаться умные люди), я свихнусь. Сегодня понимаю, что расстроюсь, конечно, но, как всегда, переживу.
Я до смешного привыкла быть пустым местом: телефон молчит, почтовый ящик пустует, даже по телеку ни черта не показывают; предки свалили, планов на выходные нет, работать не хочется. Снова наедине с самой собой (было бы еще с кем). Так всегда было и, похоже, всегда будет. Судьба у меня, что ли, такая?
Со страниц Ваших дневников порой сквозит отчаяние. Неужели, чтобы быть талантливым, надо обязательно быть несчастным?
В моем дневнике тоже только тоска и сомнения. Но не потому, что из них состоит моя жизнь. Просто только от тоски во мне появляется хоть что-то интересное. Видимо, наоборот: все только несчастны по-разному. Хотя нет, наверное, все посредственности и несчастны одинаково. Просто льстят себя надеждой, что только им приходится это переживать. Юнга на них (на нас) нет!
Наверное, я не имею права сливать на незнакомых людей весь негатив. Наверное, кто-то здесь искренен больше, чем наполовину. Наверное, это своего рода хороший тон: рефлектирующий герой должен быть раздираем противоречиями. Но это не про меня.
Я счастлива. Счастлива тем, что никогда по-настоящему не страдала – от любви ли, от отсутствия осмысленности бытия, от страха смерти или от страха жизни. Счастлива своей серостью: тем, что мне нечего терять. Тем, что я могу проживать каждый день как последний, потому что мне не надо цепляться за жизнь. Тем, что я в любой момент могу исчезнуть - из города или из жизни – и жалеть будет не о чем. Тем, что обо мне есть кому пожалеть.
Я возвращаюсь в свое «мелкобуржуазное болото». Я все еще хочу сходить с ума. Хочу снова писать стихи. Хочу знать, как это, когда твоя жизнь вдруг намертво переплетается с чьей-то другой. Хочу, чтобы мне хоть раз подарили цветы. Но я почти готова осознать, что в моей жизни этого не будет: что я для этого не создана.
Мне однажды сказали, что я просто сама выбрала для себя позицию стороннего наблюдателя. Что ж. По крайней мере, я ее выбрала сама для себя.