Про "мнение" vs "ощущение", unconditional Love и Сашу Шишкову

[wr]

Раз уж я все равно думаю об этом со вчерашнего очередного чуть было не состоявшегося разговора о самоочевидном, и раз уж на мою страницу в контакте забредают люди, обретающиеся в моих воспоминаниях о прошлом в статусе языческих богов, пожалуй, плюну-ка я на все, и напишу-ка об этом…
В очередной раз с сотворения мира – ибо, как было сказано выше, думаю со вчерашнего дня.

подъезд в объезд..

В последнее время я часто думаю о том, что, если бы окружающие меня взрослые не решили для себя однажды и навсегда, что я родилась взрослой и потому сама могу разобраться, а потрудились вникнуть, что «то, что мне удается», «то, чем я интересуюсь», «то, чем я хочу заниматься» и «то, в чем я могу преуспеть» - ни разу не одно и то же, я бы сейчас занималась компаративистикой на кафедре истории Японии в ИСАА. Ну, может, не Японии и не в ИСАА, конечно. И, конечно, я как-то говорила и продолжаю утверждать, что только пренебрежению моим учителем истории лично мной в противовес моих познаний в истории я обязана тем, что у меня отросло хоть какое-то самоуважение. Но самоувадение – это одно, а то, что мне очень нужно было услышать от кого-то, кто понимает, что мне НАДО заниматься историей, - это совсем другое.
Мне всегда говорили, что мне надо заниматься языком. Замечу в скобках, опять же, «говорили»: моя мама всегда сетовала, как бабушке не пришло в голову пойти в музыкалку и поговорить, чтобы ей вернули нормального преподавателя по фортепиано, но когда в мою английскую группу назначили клиническую кретинку, ей тоже не пришло в голову пойти и поговорить, чтобы меня перевели в другую группу. Собственно, речь сейчас не об этом, но после этого неудивительно, что в лицее меня первым делом выперли из лингвистической группы – и именно так моей специализацией на последующие 4 года стала история. Кстати, до сих пор не понимаю (хотя безмерно этому рада), почему я не выбрала литературу тогда. Зато почему я выбрала литературу в итоге – до боли очевидно: я метила в преподаватели, и мне казалось, что мне больше хочется преподавать литературу. Если б кто потрудился расспросить, он с удивлением узнал бы, что, когда учишься читать в 3 года и по большей части приканчиваешь входящую в школьную программу классику к 14, на уроках литературы, зная, что ты и так все знаешь, тебя никогда не спрашивают. А потому, мое желание «преподавать литературу» по сути сводилось к стремлению стоять перед классом и излагать свое мнение так, чтобы никто не перебивал.
Это притом, что я, во-первых, никогда не любила литературу – я просто любила читать, а во-вторых, сроду не имела собственного мнения – в общепринятом, ну или, по крайней мере, в должном смысле этого слова.
З***, моя лицейская учительница литературы, was a welcome change from Маргоша в 5 – 7 классе. Собственно, на тот момент welcome change был бы любой, кто не повторял про каждую мою книжку, что «это мне еще рано». Наше первое сочинение было по «Илиаде» и у меня была единственная пятерка в классе. Потом у меня был трояк за Алкея, которого я all but обозвала хроническим алкоголиком, что, вероятно, не так, но кому вообще в голову пришла гениальная идея, что в 13 лет можно проникнуться духом эпикурейства через вино и женщин? Я переписала как надо, и мне даже не пришло в голову, что это something worth fighting for. Потом было финальное появление мужа Татьяны, о котором З*** не помнила, мой на тот момент любимый «Маскарад», который проходили только на курсе специализации, сочинение по Островскому, которое я единственная из всего класса писала по «Лесу», чтобы не дай бог не выдала чего про жалкость и бесхребетность Катерины Кабановой, и «правый путь» в поэзии Гумилева. Где-то между этим я, по-прежнему того не сознавая, перестала любить литературу (перестала надеяться, что меня спросят), а З***перестала любить меня: полагаю, она поняла, что из меня вырос не её pet champion, а champion, который чисто случайно пророс рядом с ней: за которого ей было бы неловко, займи он в самом деле призовое место на всероссийской олимпиаде (о чем мне было открытым текстом сказано).

На самом же деле, у меня по-прежнему не было своего мнения, - имеющего равное право на существование с несколькими другими. У меня было ощущение, на которое – в силу его нелогичной сущности – не могли повлиять аргументы и несовпадение которого с мэйнстримом я тихо и болезненно переживала.
И свои убеждения (с ноткой «подумаешь, мэйнстрим, я же вижу, что я права) я по-прежнему переживаю именно так – исключительно «от ума» стараясь вежливо и адекватно реагировать на другие мнения, с точки зрения разума вполне имеющие право…

...и по существу

Это все я к тому, что (мораль истории, которую я сейчас наконец-то расскажу) НАСТОЯЩЕЕ собственное мнение моя школьная учительница литературы не уважала, а я не могла оценить.
З*** говорила, что она не снизила бы оценку непосредственно за бесхребетную Катерину, но нашла бы, за что легитимно можно снизить. На моей памяти она единственный раз ставила двойку за сочинение. Не мне, разумеется, а Саше Шишковой. Саше Шишковой досталась «Тема любви в романе “Обломов”». Саша написала про отношения Обломова со Штольцем и Захаром. Не в качестве нелепой шутки и не в «этом смысле», но про то чистое и нежное чувство, которое, если подумать, только и могло столько лет удержать by his side верного друга и верного слугу соответственно. И (пусть даже сама я об этом никогда не думала хотя бы потому, что никогда не сочувствовала Обломову) кто, собственно, кроме затертого шаблона школьного сочинения, сказал, что «любил» Обломов исключительно Ольгу???
До сих пор я рассказывала эту историю исключительно как анекдот. Вчера вдруг поняла, что Саша - в отличие от меня – умеет мыслить outside the box.