Именно это пропагандирует «Опера нищих» (точнее «
Busker’s opera»)
Робера Лепажа, даже если утверждает прямо противоположное. Какая, к черту, разница, на английском, на французском или на испанском? Все равно через 10 минут отчаиваешься понять, что же все-таки общего у основательно забытого творения Джона Гея (даже не упомянутого в программке) с историей квебекского ударника, ненароком попавшего в модную английскую труппу, собственный барабанщик который насмерть подавился блинами с икрой во время гастролей по России (sic!
читать дальшеинтересно, а дома они что говорят?); или с владельцем агентства по поиску талантов и губернатором Нью-Йорка, пытающимися делать деньги на мюзикле, в основу которого положены истории соблазнения их дочерей; или с шерифом Нью-Орлеана в ковбойском костюме и с линкольновской бородкой, рассказывающим в своей предвыборной речи о том, что «опасному времени нужны опасные лидеры», а «у президента Америки нет времени думать об искусстве, поскольку он занят попытками заставить мир думать как он»; или с парой ку-клукс-клановцев, неизменно этого шерифа сопровождающих…
А через 15 минут понимаешь, что это не так уж это и важно: и вовсе перестаешь прислушиваться к текстам, в которых узнаешь баллады того самого Джона Гея (ну да, была у чувака такая фамилия) – и просто наслаждаешься небывалым калейдоскопом музыкальных номеров: баллад, положенных на музыку в стиле хард-рок, джаз, рэп, кабарэ, диско, академ-вокала, мелодий других композиторов (в пределах разрешенных законом 17 нот) и этнических напевов. Для гурманов: взаимнооскорбительный дуэт двух жен Мэккита звучит на арабском и на иврите. Для особо непонятливых – текст (на соответствующем языке) выводится на экран, который наши бодро приспособили под субтитры, но который и так активно используется в течение спектакля для обозначения стремительно меняющегося места действие (Лондон – Нью-Йорк (офис губернатора, Синг-синг, офис губернатора) – Новый Орлеан – Техас), представления на всеобщее обозрение «начинки» рояля, в котором прекрасно уместился ди-джейский пульт (интересно, рояль тоже с собой перли, или в наш засунули?), и выведения крупных планов. Который, в финальной композиции на тему «кто был никем, тот станет всем», нарочито диссонирующей в предшествующей сценой казни главного героя, достается единственной приглашенной актрисе – собачке Люси. Остальных не назовешь не только приглашенными, но и актерами: все они в той же мере музыканты (причем в основном «мульти»), певцы, аранжировщики…
В общем, чтобы увидеть этот спектакль, английский знать не нужно. И даже не нужен повод: ну, только если вы не планируете закрыть дверь, заколотить окна, сидеть дома и смотреть телевизор: «ведь это так по-американски!»