(Вообще-то, это вчерашний, т.е. уже позавчерашний пост (
от 28.09.) но сами видели, что творилось с нашим любимым сервером...)
Начинать от сотворения мира сил нет, так что перейду сразу к делу. То, ради чего я туда ходила, все еще под вопросом: мое впечатление от постановки по-прежнему не определено. Никаких конкретных изменений я не заметила, но премьерная лихорадочность спектакля куда-то исчезла. То ли они просто его подрепетировали, то ли со второй попытки мозгу проще воспринять обилие режиссерских ходов, но на этот раз постановка показалась мне… ненавязчивой что ли: постоянно приходилось напоминать себе, что я же собиралась посмотреть, есть ли там что-то, что объективно «не так». Но, если бы прошлого раза не было, я бы сказала, что в данном случае политика Тителя в отношении актеров – не мешать. И, в сущности, меня бы это даже не удивило: в большинстве своем, им можно доверять.
Татьяна как всегда божественна. Неизменно задаюсь вопросом, на ком природа предварительно отдохнула, чтобы создать Ольгу Гурякову – с ее великолепным голосом, помноженным на более чем приятную внешность и какой-то неброский, но органичный артистизм.
Ленский хорош (особенно в профиль). Не знаю, сколько Долгов успел за лето выпить сырых яиц, но с его вокала наконец-то обтерся глянец консерват
орской старательности; хотя в смысле драматической выразительности он все еще слушается режиссера, как искусно сделанная марионетка – умелого кукловода: но это-то точно со временем придет.
Но Онегин! О, этот Онегин!..
читать дальшеДля начала, я предпочитаю мужской вокал и низкие голоса: надо ли уточнять, кого я, по большому счету, слушаю в «Евгении Онегине» (ну да, тут мы с Чайковским не солидарны)? Я не заметила бы «не ту» «Ольгу» и пережила бы «не того» Ленского, я бы даже простила «не ту» Татьяну (хотя Гурякова, конечно, великая женщина, и равных ей нет, и все такое), но как, как они могли подкинуть мне такую подлянку - заменить самого Онегина???
Оговоримся сразу: у Павлова красивый тембр, это я всегда говорила, а я помню его дебют – не вообще в этом театре конечно, но в большой роли. И, по традиции прикроем тылы, да, Я ЗНАЮ, что в опере главное голос. Но от добра добра не ищут, и после того, как в этом самом театре я видела блистательного Онегина, который сумел заставить меня забыть о своей мало подходящей внешности, и Онегина идеального с точки зрения внешности в том числе (как раз того, которого я рассчитывала увидеть и сегодня), смириться с ТАКИМ Онегиным невозможно.
Интонация в его арсенале всего одна, и, наверняка, он и сам точно не уверен, что именно она выражает. Лицо его, что бы оно, в свою очередь, ни выражало, - ярость или раскаяние, отчаяние или скуку, благоговение или досаду – напоминает злобный смайлик ( - вот, очень похоже!). Танцует он, как Железный Дровосек накануне техосмотра: мучительно хотелось поинтересоваться у Татьяны, не тяжело ли ей таскать эту слоняру на себе?
Плюс, надо все-таки помнить, что, при очевидной тенденции к преобладанию авангардизма в современной оперной режиссуре, самих опер с середины прошлого века никто, по большому счету, не писал. Так что оперный репертуар – это репертуар классический априори, если не на 100 %, то на 99. А потому, даже если наш «онегин» – тупой актер в лучших традициях театроведческих анекдотов, можно было бы понять, что, работая на должности, для которой твоя внешность имеет принципиальное значение (в государственном академическом театре, между прочим) - не стоит выращивать у себя на голове модель взрыва на макаронной фабрике. Но даже если сам актер этого постигнуть не в состоянии, куда, черт побери, смотрит режиссер??? В конце концов, избавление от вековых сценических штампов – это прелестно, но все-таки отлаженные механизмы восприятия публики тоже надо учитывать. В том смысле, что, когда у тебя по сцене носится с одной стороны блондинистый красавчик, а с другой – мелко закудрявленный пончик, не очень весело, когда приходится все время сосредотачиваться на том, что Онегин и Ленский из них – не тот, про кого вы подумали, а с точностью до наоборот. Плюс к тому, ростом они оба метр с кепкой в прыжке на коньках, так что во время конфронтации на балу даже то, что вся массовка честно встала на одно колено, композиционно их никак не выделило.
Кстати, я, опять же, понимаю, что закрывать занавес между картинами – это прошлый век, но выметать со сцены труп Ленского вместе со снегом – это несколько жестоко.
И, видимо, Ленский, как лох, приходит на дуэль в белом галстуке сообразно с режиссерской задумкой – ибо Онегин-то, как положено, в черном. Он, правда, в свою очередь потом припирается в черном галстуке на бал – и там выглядит, как лох.
Короче говоря, это вселенское гадство, и я не намерена позволить им обломать событие, которое должно было подпитать меня положительными эмоциями на ближайшие недели 2. Так что, да, я сумасшедшая, но, кажется, завтра я туда еще раз попрусь, особенно если найдутся желающие составить мне компанию.
Если бы кто еще мог гарантировать, что г-н Батуркин действительно отправился украшать своей персоной другой состав, а не застрял в аэропорту в Гренландии и не переусердствовал с холодным пивом на Дне Рождения любимой собаки…