В чем смысл жизни? Это смотря чьей.
Мальчики, убрались бы в комнате,
глядишь, и смысл жизни найдется!


Вторая Мировая Война перевернула мир – не только миллионами жертв и ядерным взрывом. Быть может, и «не столько».
Вторая мировая война перевернула представление о мире. Между двумя войнами человечество жило с ощущением, что этот безумный мир скоро должен сгинуть – чтобы возродиться из пепла. Вторая Мировая доказала: мир не возродится, потому что не сгинет: мир всегда был таким – безумным, жестоким, бессмысленным…
В этом мире наконец-то умер бог, пол века агонизирующий на пере Ницше, и если кто-то по прежнему чего-то искал в религии, то не смысла жизни, а бегства от нее. В этом мире оставшийся одиноким человек стал сам для себя высшей ценностью. «Хочешь? – Приди и возьми! Даже если завтра мир не рухнет, хуже он уже не станет. Лучше – тем более».
В этом мире даже художники разучились видеть что-то, кроме себя. Опять же немаловажно, о себе писать проще. К чему заморачиваться извечными вопросами бытия, раз оно изначально иррационально. А, имея полное право сказать, что шампанское не открывают штопором, никто ведь не скажет, что ТЕБЕ не нужен штопор, чтобы открыть шампанское (мыслить – чтобы существовать, любить – чтобы жить, причина – чтобы убить…).
В этом мире художники разучились создавать Прекрасное…
От эгоизма проклятого гения в «Парфюмере» к эгоизму взбесившегося быдла в «Повелителе мух», от саморазрушительного эгоцентризма в «Над пропастью во ржи» к самоубийственному эгоцентризму в «Черном принце», от свободы, перетекающей в насилие, в «Коллекционере», к свободе, которая равна насилию – в «Заводном апельсине» (который вообще-то «орангутанг», конечно…). И все это с плохо скрытым одобрением.
Я не понимаю как, и, самое главное, зачем, можно требовать от кого бы то ни было читать все это, тем более подряд???
Лично у меня такое ощущение, будто на меня вылили бочку дерьма.
А когда я вспоминаю, какое количество моих знакомых молится на эти книги (не на все вместе, так на каждую в отдельности), мне вообще становится плохо.