в общем и целом"Crazy dream" - это в том смысле, что я, для начала, вовсе не фанат "Травиаты". Нет, по музыке опера восхитительна, но, ввиду моего отношения к женщинам вообще, влюбленным в частности и страдающим в особенности, меня лично не вставляет совершенно. Поэтому в партии Виолетты, кроме Хиблы Герзмавы, я, разумеется, никого не приемлю - это да.
И, чисто теоретически, Балашова я люблю больше, чем Долгова, хотя последний раз за разом радует меня все больше, а за первым "я все чаще замечаю", что его голос, при всей красоте тембра, оркестр перекрывает впритык.
И Батуркина я просто люблю...
…Нет, Батуркина я люблю сложно: отчасти по старой памяти, а в остальном только за "Онегина", зато сильно, - но…
Но: конкретно в случае с «Травиатой», мериться с Долговым Альфредами я бы Балашову, конечно, не посоветовала, а в том, что Батуркин завалит Жермона, каюсь, вообще не сомневалась; но, поскольку провести все выходные в одной квартире с двумя брошенными женщинами выше моих сил, по театру скучаю, извращенно-положительных эмоций хотелось нестерпимо, а представить двух означенных товарищей в роли отца с сыном само по себе очень забавно, именно такой состав «Травиаты» пришелся весьма кстати.
Но самое удивительное, что никакого неадеквата в итоге не было.
Неконкурентоспособность Балашова свели на нет, милостиво разрешив ему не раздеваться: полагаю, кстати, именно это не в последнюю очередь обусловило тот факт, что почти никто не ушел в возмущении (чего я успела было эгоистично пожелать, прежде чем сообразила, что уходить в таком случае начнут после второго, самого длинного, акта, - а пол часа не-сидения на ступеньке уже не спасут отца русской демократии) – стриптиз же приняли на ура )))).
Два ЖермонаЧто касается Батуркина, я по-прежнему уверена, что он провалил бы решение образа, утвержденное Поликаниным. Но видимо я не ошибаюсь, и решение Поликанина не имеет никакого отношения к режиссерскому; как не ошибаюсь и в том, что, положившись на Поликанина, Титель, кажется, снова забыл поучаствовать в другом составе, а роль (да, роль – не партия) старшего Жермона легитимно предполагает «Я в предлагаемых…»: потому что, как гневно доказали критики Немировича, единственное, что о нем доподлинно известно – он «порядочный человек»; но порядочность – понятие растяжимое…
И здесь начинается самое интересное: потому что, со всеми более или менее значительными нюансами, что Виолетта, что Альфред в конечном итоге reviennent au même; а вот «расплывчатый» папочка имеет право на любую историю.
И Жоржа Жермона в исполнении Поликанина дома и впрямь ждали плачущая дочка и жена, глотающая карвалол: и в любой другой ситуации он бы сделал все возможное, чтобы помочь рыдающей у него на плече красавице, но, когда вопрос стоит так, для него вопрос не стоит…
Жермон Батуркина носит в бумажнике фотографию дочери, чтобы ненароком не забыть, как она выглядит; а то, что шлюха тоже способна страдать, впечатляет его не больше, чем то, что мартышка в зоопарке тоже чистит банан, прежде чем его съесть… А потом он просто понимает, куда надо бить: хочешь немного нежности – пожалуйста (тем более что, будучи старше собственного сына на 5 лет, он, наверно, и сам не против); хочешь почувствовать себя одинокой и несчастной – так я здесь именно для этого. Он всегда знает, что сказать, точно знает, как правильно, и совершенно не знает своего сына. Все это не мешает ему под конец оценить величие души Виолетты, и не помешает, придя с ее похорон, найти сыну невесту в светской хронике: без величия души и сомнительного прошлого. «Человек без недостатков и чувств»: имеет право (вот, кстати, из кого бы вышел «правильный» Ренато).
И, к чести чувства ансамбля у «старой гвардии» вообще и у Герзмавы в частности, у ее героини с таким Жермоном тоже складывались совсем другие отношения...
Единственное, в очередной раз любопытно: гримеры искренне считали, что те 2 года, которые человеку может гипотетически прибавить борода, спасают ситуацию, или просто над каким-то захолустьем в очередной раз витал дух Прокофьева? .