"Я быть всегда самим собой старался, каков я есть: а впрочем, вот мой паспорт!"
Исключительно приятно после бессонной ночи припереться на работу к 8:45 и в 9:05 услышать на другом конце провода: «Конечно, мы будем заниматься, ой, а сколько сейчас времени?». Ну да ладно… Лучший друг графомана со мной, так что от скуки не помрем…
"ЕО" Станиславского, 1922 - 2001: вас еще не тошнит от "Онегиных" в моем исполнении? - Будет!
Лазала вчера по И-нету в поисках эпиталамы из «Нерона» и ответа на сакраментальный вопрос, какая скотина присочинила в арии Онегина верхнее Фа. Ибо все «онегины», по моему глубокому убеждению, делятся на 3 категории: 1) те, кто пытается брать Фа, но лучше б они этого не делали; 2) те, кто даже не пытается брать Фа, и правильно делает; и 3) те, кто берет Фа, но при этом заваливает остальную партию (последние открыты сравнительно недавно).
Эпиталаму с трудом, но скачала, даже в исполнении Лисициана (вот решительно не понимаю восторгов в адрес этого товарища!). Скотину, доставившую Онегину лишний повод петухнуться, так и не идентифицировала, хотя точно помню, что встречала фамилию этой гнусной личности именно в Интернете…
Зато по ходу обнаружила прелюбопытнейший документ (www.selavi.ru/smotr/pressa/text/stnd_eo.htm) – коллективное письмо (2001 г. на дворе!) в защиту постановки Станиславского, снимаемой с репертуара на, по самым скромным подсчетам, 70 (!!!) году существования.
Особенно забавна, конечно, просьба 60 «подписантов» не публиковать их подписи. Учитывая, что, пусть даже несогласие с политикой руководства в нашей стране никогда не поощрялось, вряд ли из театра при случае уволили бы 60 человек… вывод напрашивается сам собой: либо товарищи не слишком готовы были защищать свою точку зрения, основанную в первую очередь на нежелании репетировать новый спектакль, либо десяток «энтузиастов» подписался каждый по 6 раз))).
Но мотивация начальства тоже умилительна: мы снимаем главную местную достопримечательность, визитную карточку нашего театра, потому что нам негде хранить старые (от репертуарного спектакля) декорации и потому что в зале шумят дети: здесь кстати, не поспоришь – на «Онегина» Тителя детей, слава великим богам, не водят…
Но – я и в принципе не в «поддержку»: снять «Онегина» Станиславского, конечно, было надо, и, конечно, вовсе не из-за детей; и желательно не через 70 лет, а хотя бы через 30: именно потому, что он уникальный и исторически ценный: но театральный спектакль – полторы сотни человеческих факторов – не может быть музейным экспонатом!
Поймите правильно. Я, при всей своей бескомпромиссной влюбленности в Немировича, к Станиславскому отношусь с должным уважением и прихожу от его работы над «Онегиным» в приличествующий восторг. И на «рубеже веков» я еще застала на сцене эту постановку якобы Станиславского, и там были Поликанин-Онегин и Муравицкий-Ленский, и это был классно исполненный классный спектакль… но если бы его увидел Станиславский, - он бы умер на месте.
До сих пор жалею, что успела посмотреть спектакль только один раз: в противном случае я, возможно, помнила бы о трактовке образов что-то более определенное… Но, даже основываясь на тех трех сценах, которые врезались мне в память; и даже за вычетом Ленского, которого гладили по головке: я не встречала этого в описаниях, и это 100% не в концепции Станиславского, но это очень в духе «если бы»…
Категорически не могу представить Онегиным Лошака, и, в который раз, не знаю – к сожалению, - как это получалось у Батуркина; но Поликакин 10 лет назад, при программной нелюбви театра к гриму, быть предписанным Румянцеву красавцем-позером уже "не мог и не хотел": его Онегинбыл мне тогда показался взрослым, серьезным и все про себя понимающим… Это интересное и уместное решение, не имеющее, однако, никакого отношения к Станиславскому и сверх того представленное без его мизансцен – в одному завскладом известно насколько похоже несколько раз переписанных декорациях…
Иначе говоря, решение Поликанина заслуживало спектакля «про это»: еще за 10 лет до, когда, судя по фотографиям 91г. ему еще не требовалось заставлять зрителя «забывать», кто перед ним…
Как стоит нового спектакля тот, нет, не мефистофельский, а очень человеческий скучный цинизм, который обычно хорошо удается и один раз даже блестяще удался Батуркину…
Продолжение "длинной и страшной истории про дирижера": кое-что о творчестве актера, что зрителям знать ни к чему, а критики и так знают))) Кстати о птичках… На «Онегина» времени (на лекции) не хватило, и слава богу… Ибо, вдобавок к позорности имеющихся записей, идея послать в театр тоже оказалась несостоятельной… ибо они там уже были: 19 октября…
Актер - все-таки неблагодарная профессия. В опере так особенно. Вопрос о свободе творчества драматического актера и так спорен: но артист оперы буквально скован по рукам и ногам.
Драматический спектакль – это конструктор: соединяем несколько элементов и получаем нечто; оперный спектакль – это паззл: надо собрать разрозненные кусочки, но картинка уже существует. Текст – лишь один из кубиков: тут присобачишь – будет дом, там приткнешь – будет лошадь; музыка иррациональна – и потому абсолютна. Поэтому актер драмы, со всеми кивками на треп про режиссерское решение и ансамбль, все же в большей степени ответственен перед публикой только за самого себя: спектакль может быть дурацким, партнеры могут быть бездарны, - но все же он может сыграть так, чтобы смотрели только на него – и восхищались…
Артист оперы, если он не последовательный апологет «театра ряженых певцов», сдается на милость режиссеру: певцы редко обладают ярким актерским талантом, и даже в этом случае зачастую могут «думать о сверхзадаче только до Си-бемоль». Но все же, пусть мы забудем о том, что роль артисту оперы может испортить на стадии подготовки небрежный концертмейстер, а непосредственно по ходу действия – фальшь сопровождающего инструмента или ошибка партнера по дуэту, пусть мы возьмем идеального актера-певца, который сможет при случае понять и скорректировать для себя, например, дурацкое режиссерское решение… в драме, чтобы встать во главе спектакля, достаточно увлечь за собой партнера – в опере нужно сдвинуть с место огромный механизм, намертво спаянный партитурой… В драме актер – творец; в опере – музыкальный инструмент, более или менее одушевленная марионетка, привязанная к кончику дирижерской палочки: и хорошо, если дирижер, не важно, заразившись его идеей или заметив его затруднения, пойдет у певца на поводу. Но что прикажете делать, когда дирижер гнет свою линию вопреки очевидному? Только покориться неизбежному.
Драматический актер на сцене – абсолютный монарх: на час, но все же. Оперный певец – голова под короной конституционной монархии: спектакль творит не он – но на него смотрят. И, как в спорте, только наоборот, хвалят спектакль: а шишки полетят на исполнителя.
Рядового зрителя не касается, что у артиста N вчера был День Рождения или любимая кошка порезала лапу. И рядовой зритель тем более не обязан знать, что Мефистофель стал похож на Арлекина, потому что гример криво нарисовал ему бровь; что артист уходит в кулису, потому что, по недосмотру монтировщиков, если открыть дверь в заднике, вся декорация рухнет; что артист "мажет" репликии, потому что либреттист сочинил в этом месте редкостный идиотизм, который, будучи четко проартикулированным, не вызвал бы у нас ничего, кроме смеха, и сверх того нарушил строй музыкальной фразы; что артист поет, «еле успевая проглатывать текст», и спотыкается, когда танцует, потому что "маэстро торопится на футбол" и оттого играет в двое быстрее положенного!
Это я, смотрящая спектакль в 5 раз, могу частично поржать, частично подивиться их героизму, и прийти в следующий раз, предварительно добавив футбольные пристрастия дирижера (эх жаль, так и не выяснила, за кого он болеет) в список факторов «безопасного» посещения «Евгения Онегина»: к «правильному» хотя бы Онегину и желательно не под конец гастролерского “apparaitre” «привет, у меня есть 2 недели, чтобы отпеть свой репертуар на 3 месяца вперед» (и ведь – сайт Moscow State Opera заложил Батуркина с потрохами – коль скоро в Австрии, к стыду родного театра, у него репертуар равноценный, как не покруче, как-то даже возмущаться язык не поворачивается); а, ну и еще – «по личным обстоятельствам» - чтоб это был выходной…
Я-то приду еще раз, но я – исключение, подтверждающее правило. Моих студентов, вполне способных отделить котлеты от мух и вычленить хорошую режиссуру при плохом исполнении, уже не убедишь, что исполнение – актерское, было хорошим – насколько это было возможно в данной ситуации.
В итоге – минус шесть человек, которые точно не пойдут на «Онегина», а может – в уверенности, что у Станиславского и Немировича плохо поют - и вообще больше не придут в театр: надо ли объяснять, что будет, если хотя бы половина сидящих в зале поделилась сходными впечатлениями хотя бы с половиной такого количества своих знакомых?
Отсюда вывод: купи видак, урод!
"ЕО" Станиславского, 1922 - 2001: вас еще не тошнит от "Онегиных" в моем исполнении? - Будет!
Лазала вчера по И-нету в поисках эпиталамы из «Нерона» и ответа на сакраментальный вопрос, какая скотина присочинила в арии Онегина верхнее Фа. Ибо все «онегины», по моему глубокому убеждению, делятся на 3 категории: 1) те, кто пытается брать Фа, но лучше б они этого не делали; 2) те, кто даже не пытается брать Фа, и правильно делает; и 3) те, кто берет Фа, но при этом заваливает остальную партию (последние открыты сравнительно недавно). Эпиталаму с трудом, но скачала, даже в исполнении Лисициана (вот решительно не понимаю восторгов в адрес этого товарища!). Скотину, доставившую Онегину лишний повод петухнуться, так и не идентифицировала, хотя точно помню, что встречала фамилию этой гнусной личности именно в Интернете…
Зато по ходу обнаружила прелюбопытнейший документ (www.selavi.ru/smotr/pressa/text/stnd_eo.htm) – коллективное письмо (2001 г. на дворе!) в защиту постановки Станиславского, снимаемой с репертуара на, по самым скромным подсчетам, 70 (!!!) году существования.
Особенно забавна, конечно, просьба 60 «подписантов» не публиковать их подписи. Учитывая, что, пусть даже несогласие с политикой руководства в нашей стране никогда не поощрялось, вряд ли из театра при случае уволили бы 60 человек… вывод напрашивается сам собой: либо товарищи не слишком готовы были защищать свою точку зрения, основанную в первую очередь на нежелании репетировать новый спектакль, либо десяток «энтузиастов» подписался каждый по 6 раз))).
Но мотивация начальства тоже умилительна: мы снимаем главную местную достопримечательность, визитную карточку нашего театра, потому что нам негде хранить старые (от репертуарного спектакля) декорации и потому что в зале шумят дети: здесь кстати, не поспоришь – на «Онегина» Тителя детей, слава великим богам, не водят…
Но – я и в принципе не в «поддержку»: снять «Онегина» Станиславского, конечно, было надо, и, конечно, вовсе не из-за детей; и желательно не через 70 лет, а хотя бы через 30: именно потому, что он уникальный и исторически ценный: но театральный спектакль – полторы сотни человеческих факторов – не может быть музейным экспонатом!
Поймите правильно. Я, при всей своей бескомпромиссной влюбленности в Немировича, к Станиславскому отношусь с должным уважением и прихожу от его работы над «Онегиным» в приличествующий восторг. И на «рубеже веков» я еще застала на сцене эту постановку якобы Станиславского, и там были Поликанин-Онегин и Муравицкий-Ленский, и это был классно исполненный классный спектакль… но если бы его увидел Станиславский, - он бы умер на месте.
До сих пор жалею, что успела посмотреть спектакль только один раз: в противном случае я, возможно, помнила бы о трактовке образов что-то более определенное… Но, даже основываясь на тех трех сценах, которые врезались мне в память; и даже за вычетом Ленского, которого гладили по головке: я не встречала этого в описаниях, и это 100% не в концепции Станиславского, но это очень в духе «если бы»…
Категорически не могу представить Онегиным Лошака, и, в который раз, не знаю – к сожалению, - как это получалось у Батуркина; но Поликакин 10 лет назад, при программной нелюбви театра к гриму, быть предписанным Румянцеву красавцем-позером уже "не мог и не хотел": его Онегин
Иначе говоря, решение Поликанина заслуживало спектакля «про это»: еще за 10 лет до, когда, судя по фотографиям 91г. ему еще не требовалось заставлять зрителя «забывать», кто перед ним…
Как стоит нового спектакля тот, нет, не мефистофельский, а очень человеческий скучный цинизм, который обычно хорошо удается и один раз даже блестяще удался Батуркину…
Продолжение "длинной и страшной истории про дирижера": кое-что о творчестве актера, что зрителям знать ни к чему, а критики и так знают))) Кстати о птичках… На «Онегина» времени (на лекции) не хватило, и слава богу… Ибо, вдобавок к позорности имеющихся записей, идея послать в театр тоже оказалась несостоятельной… ибо они там уже были: 19 октября…
Актер - все-таки неблагодарная профессия. В опере так особенно. Вопрос о свободе творчества драматического актера и так спорен: но артист оперы буквально скован по рукам и ногам.
Драматический спектакль – это конструктор: соединяем несколько элементов и получаем нечто; оперный спектакль – это паззл: надо собрать разрозненные кусочки, но картинка уже существует. Текст – лишь один из кубиков: тут присобачишь – будет дом, там приткнешь – будет лошадь; музыка иррациональна – и потому абсолютна. Поэтому актер драмы, со всеми кивками на треп про режиссерское решение и ансамбль, все же в большей степени ответственен перед публикой только за самого себя: спектакль может быть дурацким, партнеры могут быть бездарны, - но все же он может сыграть так, чтобы смотрели только на него – и восхищались…
Артист оперы, если он не последовательный апологет «театра ряженых певцов», сдается на милость режиссеру: певцы редко обладают ярким актерским талантом, и даже в этом случае зачастую могут «думать о сверхзадаче только до Си-бемоль». Но все же, пусть мы забудем о том, что роль артисту оперы может испортить на стадии подготовки небрежный концертмейстер, а непосредственно по ходу действия – фальшь сопровождающего инструмента или ошибка партнера по дуэту, пусть мы возьмем идеального актера-певца, который сможет при случае понять и скорректировать для себя, например, дурацкое режиссерское решение… в драме, чтобы встать во главе спектакля, достаточно увлечь за собой партнера – в опере нужно сдвинуть с место огромный механизм, намертво спаянный партитурой… В драме актер – творец; в опере – музыкальный инструмент, более или менее одушевленная марионетка, привязанная к кончику дирижерской палочки: и хорошо, если дирижер, не важно, заразившись его идеей или заметив его затруднения, пойдет у певца на поводу. Но что прикажете делать, когда дирижер гнет свою линию вопреки очевидному? Только покориться неизбежному.
Драматический актер на сцене – абсолютный монарх: на час, но все же. Оперный певец – голова под короной конституционной монархии: спектакль творит не он – но на него смотрят. И, как в спорте, только наоборот, хвалят спектакль: а шишки полетят на исполнителя.
Рядового зрителя не касается, что у артиста N вчера был День Рождения или любимая кошка порезала лапу. И рядовой зритель тем более не обязан знать, что Мефистофель стал похож на Арлекина, потому что гример криво нарисовал ему бровь; что артист уходит в кулису, потому что, по недосмотру монтировщиков, если открыть дверь в заднике, вся декорация рухнет; что артист "мажет" репликии, потому что либреттист сочинил в этом месте редкостный идиотизм, который, будучи четко проартикулированным, не вызвал бы у нас ничего, кроме смеха, и сверх того нарушил строй музыкальной фразы; что артист поет, «еле успевая проглатывать текст», и спотыкается, когда танцует, потому что "маэстро торопится на футбол" и оттого играет в двое быстрее положенного!
Это я, смотрящая спектакль в 5 раз, могу частично поржать, частично подивиться их героизму, и прийти в следующий раз, предварительно добавив футбольные пристрастия дирижера (эх жаль, так и не выяснила, за кого он болеет) в список факторов «безопасного» посещения «Евгения Онегина»: к «правильному» хотя бы Онегину и желательно не под конец гастролерского “apparaitre” «привет, у меня есть 2 недели, чтобы отпеть свой репертуар на 3 месяца вперед» (и ведь – сайт Moscow State Opera заложил Батуркина с потрохами – коль скоро в Австрии, к стыду родного театра, у него репертуар равноценный, как не покруче, как-то даже возмущаться язык не поворачивается); а, ну и еще – «по личным обстоятельствам» - чтоб это был выходной…
Я-то приду еще раз, но я – исключение, подтверждающее правило. Моих студентов, вполне способных отделить котлеты от мух и вычленить хорошую режиссуру при плохом исполнении, уже не убедишь, что исполнение – актерское, было хорошим – насколько это было возможно в данной ситуации.
В итоге – минус шесть человек, которые точно не пойдут на «Онегина», а может – в уверенности, что у Станиславского и Немировича плохо поют - и вообще больше не придут в театр: надо ли объяснять, что будет, если хотя бы половина сидящих в зале поделилась сходными впечатлениями хотя бы с половиной такого количества своих знакомых?
Отсюда вывод: купи видак, урод!
@настроение: а в театр, между прочим, хочется...
@темы: My favourite, Театр, Я хочу рассказать вам, Апофигей, реплики в сторону, "ЕО", Работа, Цитаты