"Я быть всегда самим собой старался, каков я есть: а впрочем, вот мой паспорт!"
Что-то меня потянуло на мировую классику отечественного производства. Что, конечно, можно было бы связать с наконец-то начавшимися (с опозданием примерно на 4 семестра) лекциями по истории русского театра второй четверти XIX века, хотя, если честно, подобные странные мысли стали посещать меня чуть раньше. Как бы там ни было, за последние несколько дней я поочередно испытала совершенно иррациональное желание перечитать сначала «Евгения Онегина», потом «Маскарад», а потом послушать оперу «Пиковая дама».
Ну, насчет «Маскарада» - это еще куда ни шло, его я плохо помню. Нет, то есть сам «Маскарад», который «Но если он сойдет с ума, то я за жизнь его ручаюсь» (а оно при таком раскладе надо?) я, конечно, местами могу даже цитировать наизусть. Но Лермонтов, как известно, «Маскарад» периодически переписывал, и только вариантов с существенными расхождениями в сюжете существует 3 штуки. И мне больше всех нравится самый последний, где Нина и правда изменяет, причем пытается перевести стрелки на свою компаньонку, в итоге Арбенин, наврав ей, что отравил, выуживает у нее признание, выгоняет из дома вместе со Звездичем и сам решает «строить отношения» с той самой компаньонкой Оленькой. Там такой шикарный финальный монолог, на тему, довольно, встаньте, я солгал, я не ношу с собою яда… Цитата не совсем точная, если кому интересно, могу, конечно, найти. Короче, циничный сарказм позднего Лермонтова, того самого, который, гуляя по Пятигорским бульварам, называл встречных дам «лягушками в обмороке». Впрочем, он и в молодости был человеком малоприятным, в частности, довел одного из товарищей по юнкерской школе до нервного срыва, ну и все такое. А о «юнкерских поэмах» я вообще молчу, хотя, на самом деле, не отказалась бы, если бы кто-нибудь, бегло говорящий на русском матерном, рассказал мне, что там на месте точек: потому как я таких словей в таком количестве не знаю
.
Что касается «Пиковой дамы», то в принципе у меня есть фильм, и я его от безнадеги пересмотрела. Впервые заметила, что у Германа-Стриженова нервный тик: прикольно. А то, что петь Стриженов отродясь не умел, видимо, так что рот разевает, как калошу тринадцатый номер, знала всегда, но все равно прикольно.
Собственно оперу я слышала 4 раза, из них 3 в Большом. Ладно, вру, два, третий – в записи по телеку, но зато с Атлантовым в главной роли. А в театре мне оба раза достался Виталий Таращенко, дядька настолько злобный, что я его боюсь даже на фотографиях. Но голос у него шикарный. Мне как-то довелось слушать его из оврага. В прямом смысле слова. Когда в Святогорском монастыре ставили «Бориса Годунова», я была в Пушгорах, и мы припахали слушать это дело, нашли милиционеров-пофигистов, и сидели за сценой часа 2 под дождем. Потом оказалось, что проходки по 30 р. продавали, правда, оттуда ничего не видно. Один хрен, из оврага тоже ничего не было видно, но хоть народ не толпился.
Что меня радует в постановке Большого, так это финальная сцена: «Он жив еще» - и все стоят: ждут, пока помрет, видимо. Ну и в принципе, когда человек начинает прыгать по столам и опрокидывать стаканы, после этого с собой не кончают. После этого бывает истерика, а потом все хорошо. Плюс еще самый тупой сценический штамп всех времен и народов: в первом действии гроза, в последнем – снег (Зимняя канавка же).
Зато в Станиславского-Немировича-Данченко это сделано шикарно. Там был ТАКОЙ Герман… Мне в первые в жизни не показалось, что его дуэт с Лизой – сентиментальная дребедень (хотя вообще, вот интересно, на что он рассчитывал: ну ладно, девушка его любила, а если нет? Что ей потом, всю жизнь жить с мыслью, что она его в могилу свела?). А финал он отыграл так, что рыдало пол зала, включая мужчин. После чего встал и с улыбкой до ушей принялся аплодировать дебютанту, который пел Елецкого. Тоже, кстати, ничего мальчик был, хотя боялся страшно, кроме того, этому персонажу традиционно полагается белый костюм, а мальчику белый цвет не шел вообще никак.
Ну а «Онегин»… Нет, конечно, я не буду его перечитывать в 19 раз. Эх, сколько у меня с ним было проблем из-за «непосредственного восприятия текста». Ну в смысле, мозгами я все понимаю про душевный переворот Онегина, но в принципе всегда злюсь за то, что у него хватило бездумности убить 18-летнего ребенка, тем более что дуэль была «до первой крови». Поэтому я и полюбила оперу. Чайковский тоже больше любил Татьяну и Ленского, а Онегина ненавидел так, что даже женился на студентке, которая ему в любви призналась, только чтоб не быть на него похожим. Хотя студентка оказалась стервой и вымотала ему все нервы в итоге.
Ну и в таком духе.
Что-то я еще хотела написать, но спать сильно хочется…
Ну, насчет «Маскарада» - это еще куда ни шло, его я плохо помню. Нет, то есть сам «Маскарад», который «Но если он сойдет с ума, то я за жизнь его ручаюсь» (а оно при таком раскладе надо?) я, конечно, местами могу даже цитировать наизусть. Но Лермонтов, как известно, «Маскарад» периодически переписывал, и только вариантов с существенными расхождениями в сюжете существует 3 штуки. И мне больше всех нравится самый последний, где Нина и правда изменяет, причем пытается перевести стрелки на свою компаньонку, в итоге Арбенин, наврав ей, что отравил, выуживает у нее признание, выгоняет из дома вместе со Звездичем и сам решает «строить отношения» с той самой компаньонкой Оленькой. Там такой шикарный финальный монолог, на тему, довольно, встаньте, я солгал, я не ношу с собою яда… Цитата не совсем точная, если кому интересно, могу, конечно, найти. Короче, циничный сарказм позднего Лермонтова, того самого, который, гуляя по Пятигорским бульварам, называл встречных дам «лягушками в обмороке». Впрочем, он и в молодости был человеком малоприятным, в частности, довел одного из товарищей по юнкерской школе до нервного срыва, ну и все такое. А о «юнкерских поэмах» я вообще молчу, хотя, на самом деле, не отказалась бы, если бы кто-нибудь, бегло говорящий на русском матерном, рассказал мне, что там на месте точек: потому как я таких словей в таком количестве не знаю
.Что касается «Пиковой дамы», то в принципе у меня есть фильм, и я его от безнадеги пересмотрела. Впервые заметила, что у Германа-Стриженова нервный тик: прикольно. А то, что петь Стриженов отродясь не умел, видимо, так что рот разевает, как калошу тринадцатый номер, знала всегда, но все равно прикольно.
Собственно оперу я слышала 4 раза, из них 3 в Большом. Ладно, вру, два, третий – в записи по телеку, но зато с Атлантовым в главной роли. А в театре мне оба раза достался Виталий Таращенко, дядька настолько злобный, что я его боюсь даже на фотографиях. Но голос у него шикарный. Мне как-то довелось слушать его из оврага. В прямом смысле слова. Когда в Святогорском монастыре ставили «Бориса Годунова», я была в Пушгорах, и мы припахали слушать это дело, нашли милиционеров-пофигистов, и сидели за сценой часа 2 под дождем. Потом оказалось, что проходки по 30 р. продавали, правда, оттуда ничего не видно. Один хрен, из оврага тоже ничего не было видно, но хоть народ не толпился.
Что меня радует в постановке Большого, так это финальная сцена: «Он жив еще» - и все стоят: ждут, пока помрет, видимо. Ну и в принципе, когда человек начинает прыгать по столам и опрокидывать стаканы, после этого с собой не кончают. После этого бывает истерика, а потом все хорошо. Плюс еще самый тупой сценический штамп всех времен и народов: в первом действии гроза, в последнем – снег (Зимняя канавка же
).Зато в Станиславского-Немировича-Данченко это сделано шикарно. Там был ТАКОЙ Герман… Мне в первые в жизни не показалось, что его дуэт с Лизой – сентиментальная дребедень (хотя вообще, вот интересно, на что он рассчитывал: ну ладно, девушка его любила, а если нет? Что ей потом, всю жизнь жить с мыслью, что она его в могилу свела?). А финал он отыграл так, что рыдало пол зала, включая мужчин. После чего встал и с улыбкой до ушей принялся аплодировать дебютанту, который пел Елецкого. Тоже, кстати, ничего мальчик был, хотя боялся страшно, кроме того, этому персонажу традиционно полагается белый костюм, а мальчику белый цвет не шел вообще никак.
Ну а «Онегин»… Нет, конечно, я не буду его перечитывать в 19 раз. Эх, сколько у меня с ним было проблем из-за «непосредственного восприятия текста». Ну в смысле, мозгами я все понимаю про душевный переворот Онегина, но в принципе всегда злюсь за то, что у него хватило бездумности убить 18-летнего ребенка, тем более что дуэль была «до первой крови». Поэтому я и полюбила оперу. Чайковский тоже больше любил Татьяну и Ленского, а Онегина ненавидел так, что даже женился на студентке, которая ему в любви призналась, только чтоб не быть на него похожим. Хотя студентка оказалась стервой и вымотала ему все нервы в итоге.
Ну и в таком духе.
Что-то я еще хотела написать, но спать сильно хочется…
-
-
16.09.2006 в 07:20-
-
18.09.2006 в 01:05-
-
18.09.2006 в 07:17-
-
19.09.2006 в 00:27-
-
19.09.2006 в 06:09