В этом году я с прискорбием осознала тщетность намеков, как тонких, так и толстых, и взяла дело в свои руки: в результате чего дошла-таки до «Ромео и Джульетты» в Кремлевском Дворце. И вот, поют хорошо, хотя все первое действие «меня терзали смутные сомнения», что под фанеру (во втором некоторые периодически лажали, так что подозрение почти рассеялось).
Декорации совсем как я люблю: лаконичные и ненавязчивые, но не совсем абстрактные, а с намеком на подобающую архитектуру. Световая партитура разнообразна и чарующа. А вот сама постановка, если таковой можно назвать топорное броуновское движение по пространству сцены, «чтобы просто так не стояли»... Сама постановка из тех, что располагает зрителя-маньяка моего склада долго и с наслаждением ныть, насколько все плохо: чем я, не откладывая в долгий ящик, и собираюсь заняться.
читать дальшеСправедливости ради, моя любовь к французской версии мюзикла много лет держалась исключительно на «избранном» диске, с которого я, до кучи, переписала только любимые композиции, так что, возможно, моя память услужливо приукрашивает воспоминания об оригинальной постановке, – но после однократного, признаюсь, просмотра вышедшего в далёком 2004 или 2005 г. DVD у меня, помнится, не возникло ощущения чудовищного отхода от шекспировской фабулы. Нынешняя же версия словно брезгует в тысячный раз рассказывать навязшую в зубах историю, но не знает, что предложить взамен: отсюда и алогичная перетасовка музыкального материала, и вымученные промежуточные диалоги, и странная попытка почивать на фандомных лаврах венгерской версии.
Но по порядку.
Действо привычно начинается с « Verone » и (для знакомых с пресловутым DVD начала 2000х) ожидаемого явления Монтекки в синем и Капулетти в красном. Герцог в бежевом, и я едва успеваю задаться вопросом, догадаются ли они так же упаковать Меркуцио или снова безоговорочно «запишут» его в Монтекки, как понимаю, что Меркуцио вообще в фиолетовом. Причём, для тех, кого в детском саду не научили, какие цвета для достижения подобного эффекта необходимо смешать, в два оттенка фиолетового, один из которых явно ближе к синему, а другой – к красному. И, если то, что почти бордовое красное одеяние Тибальта в свете софитов порой тоже стремится к фиолетовому, можно списать на причуды моего личного извращённого восприятия, не оставляет сомнений, во-первых, то, что под конец арии герцог недвусмысленно провозглашает главными заводилами противоборствующих партий Тибальта и, да-да, Меркуцио, который, как известно, и не Монтекки вовсе. Во-вторых, не красное, а почти бордовое одеяние выделяет именно Тибальта как представителя от Капулетти: собственный оттенок красного полагается также леди Капулетти и кормилице, которые не ходят в толпе, но не полагается графу Капулетти или Джульетте, красное платье которой почти не отличается от откровенных нарядов прочих девушек из кордебалета (и, в приложении к роскошным формам актрисы, как-то не вяжется с идеей юности и невинности).
Впрочем, спектакль снова спешит на текстовом уровне подтвердить, что до Джульетты нам не должно быть никакого дела: после пролога нас обстоятельно знакомят с Меркуцио, а затем с Тибальтом, который, посредством раннее не слышанной мною арии о том, какой он на лицо ужасный, но добрый внутри, заверяет почтенную публику в том, что он не просто в нужный момент двинет сюжет в нужном направлении своей смертью, но у него и личная, с любовной линией не связанная драма имеется. У Джульетты личной драмы не имеется: она лишь реагирует нечленораздельными возгласами на сетования Леди Капулетти и кормилицы на незавидную женскую долю, а потом сразу поёт любовный дуэт с по идее ещё незнакомым ей Ромео (предположительно: точно сказать сложно, ибо в отличный от кордебалета синий среди Монтекки одет Бенволио; которому, впрочем, не придумали личной драмы помимо « Comment lui dire », и вместо этого позволили заступать за четвертую стену, поясняя публике непонятные моменты действия).
Потом внезапно следуют по-прежнему не отвечающие на вопрос, кто из них Ромео, « Les Rois du Monde », решение заявиться на бал у Капулетти, и только потом почему-то « J'ai peur », где вокруг теперь уже вроде точно Ромео увивается одетая в белую рванину сущность, которую в прологе забыли представить как смерть: и странность одежд не знакомым с оригинальной постановкой тут не поможет, потому что следующим номером бал, и в белом и странном там будут ВСЕ.
Бал открывается масштабным балетным выходом, на фоне которого попытки одетых, напоминаю, в такие же странные белые костюмы героев изобразить бурную деятельность для публики остаются незаметными, и трехсекундная судьбоносная встреча влюблённых заканчивается прежде, чем мы успеваем найти в толпе тех, кто там вдруг запел и снял маску (да, именно в таком порядке).
Между тем, держатели патента на любовь с первого взгляда застывают в самом длинном в истории театра поцелуе, а действие перемещается в бок сцены, где Тибальт (который, будучи племянником Леди, формально вообще не является Капулетти) жаждет навалять Монтекки, покусившемуся на его дом и крепость, но вместо этого сам получает люлей от графа Капулетти, вполне довольного присутствием в «доме и крепости» кровного врага. Тибальт обижается и идет петь « C’est pas ma fault » (где речь, на минуточку, о том, что виноваты семейные традиции, а самому ему вся эта вражда до лампочки), а затем драться – правильно, с Меркуцио: оставляя гнусного Монтекки в объятиях драгоценной кузины.
Потом есть сцена на балконе, где наши герои вольно или невольно демонстрируют, что идея свадьбы после 10 минут знакомства им тоже кажется невыносимо смешной, шумный и пестрый номер вокруг « Beaux et Laids », и, собственно, сама свадьба: по случаю которой Джульетта переодевается в … фиолетовое.
На этом заканчивается первый акт и мой запас говнистости полемического задора, так что продолжение, возможно, как-нибудь потом: хотя тенденция, вроде, и так уже вырисовывается…
***
Фотки из И-нета: что было, то и спер 
@темы:
Театр,
Апофигей,
musicals
-
-
19.03.2019 в 23:20и сам опплевался)-
-
20.03.2019 в 00:52