"Я быть всегда самим собой старался, каков я есть: а впрочем, вот мой паспорт!"
"Христа распинают вновь" закончился, как и ожидалось, очень плохо; на удивление, не в религиозно-мистическом, а в радикально-коммунистическом духе.
Как заметил один умный человек, хорошо проповедовать всеобщее равенство в гипотетической стране, где апельсины не растут разве что на заборах.
Другой умный человек сказал, что если сюжет нуждается в осовременивании, он не актуален.
Иным словами, евенгельский текст по-любому овеен неким сакральным ореолом, и отказ от сакральности неизбежно выявляет всю его тупость.
Ну хорошо, пусть даже кто-то видит в нем логику, и все же.
"Бог не допустит" (как выражается в романе поп Григорис) - это жалкий аргумент на крайний случай.
Угроза, притаившаяся в жуткой и непреодолимой бездне между довольством и нищетой, реальна без всякого всякого бога.
И для того, чтобы загореться желанием любой ценой не дать ребенку умереть от голода, совсем не обязательно играть (в) Христа.
И хмурая обреченность отчаянной попытки изменить - черт с ним, с миром - мааааленький клочок Земли куда страшнее живописного самопожертвования одного блаженного недо-героя...
Как заметил один умный человек, хорошо проповедовать всеобщее равенство в гипотетической стране, где апельсины не растут разве что на заборах.
Другой умный человек сказал, что если сюжет нуждается в осовременивании, он не актуален.
Иным словами, евенгельский текст по-любому овеен неким сакральным ореолом, и отказ от сакральности неизбежно выявляет всю его тупость.
Ну хорошо, пусть даже кто-то видит в нем логику, и все же.
"Бог не допустит" (как выражается в романе поп Григорис) - это жалкий аргумент на крайний случай.
Угроза, притаившаяся в жуткой и непреодолимой бездне между довольством и нищетой, реальна без всякого всякого бога.
И для того, чтобы загореться желанием любой ценой не дать ребенку умереть от голода, совсем не обязательно играть (в) Христа.
И хмурая обреченность отчаянной попытки изменить - черт с ним, с миром - мааааленький клочок Земли куда страшнее живописного самопожертвования одного блаженного недо-героя...